Индия

– Какая свежесть! – Дина бойко шлепала по лужам и жадно вдыхала горный воздух. – И красота. Только не веди меня в израильское кафе, там все меня узнают.

– Я помню.

– Хотя теперь наплевать! Идем, куда скажешь.

Мы уселись на открытой террасе в немецкой булочной. Через пять минут ко мне подошли две длинноногие русские туристки.

– Шри-шри Федя! – обратились ко мне, явно робея. – Гуру, такая радость встретить вас здесь! Мы вас целый день специально искали. Нам сказали, что вы просто гений и лучше вас нам никто не расскажет про резиденцию далай-ламы. Вы организуете нам экскурсию? Говорят, его личный врач лечит все болезни…

– Девчонки, не сегодня. Видите, я занят.

– А завтра? Послезавтра? Мы готовы ждать, сколько скажете!

Я беспомощно посмотрел на Дину и развел руками. Она мне подмигнула.

– Он занят, вы не видите? – с притворной строгостью сказала девицам Дина. – Он теперь навсегда занят!

Девчонки смущенно отвалили, попросив на прощание со мной сфотографироваться. Я обнял Дину и скорчил в камеру страшную рожу.

– Да ты тут просто суперзвезда! – с удивлением протянула Дина.

– Не то слово! Потом расскажу! Мне столько есть тебе рассказать! Недели не хватит! Ты надолго приехала? – Я замер, заранее испугавшись ответа и нового расставания.

– Я не знаю, – задумчиво произнесла Дина и налила в чашку имбирный чай. – Давненько мы с тобой так не сидели. Я все эти годы учила русский, чтобы с тобой нормально на русском разговаривать. Отец думал, я это делаю для того, чтобы привлечь к его партии дополнительный электорат.

– Подожди. А твоя карьера? Политика? Мне же тогда те израильтяне, через которых я платок тебе передал, все рассказали…

– После того как отца взорвали, я решила не иметь больше ничего общего с политикой. Я давно хотела это сделать, но не могла. Семья, конечно, была не в восторге, но мама, кажется, поняла. Она сказала, что я могу принять решение, которое будет лучшим для меня. Смерть отца очень сильно всех изменила, и ее тоже. И я решила приехать и увидеть тебя, для меня это было очень важным. Наша встреча тогда многое для меня перевернула. Я просто не могла сразу решиться все бросить и приехать. Но прошли годы… Я подумала, что нужно вернуться и разобраться с собой, с тобой… А возглавить партию решил младший брат отца. На выборах у него хорошие шансы.

– Но Дина, ты не слишком ли эмоциональна сейчас? Я понимаю, ты пережила стресс…

– Стресс? – Дина вскинула плечи. – Федор! Я за последние годы пережила такой ужас и кошмар, что не могу тебе даже рассказать. И это связано не только со смертью отца. Просто политики в какой-то момент перестают принадлежать себе, жить своей жизнью. Власть похожа на одержимость. В доме были исключительно разговоры о выборах, рейтингах, программах, конкурентах. Телевизор не выключался. Мои родители общались только с нужными людьми и меня заставляли делать то же самое. Мы все передвигались по городу с охраной – отец давно боялся покушений. Я не могла нормально общаться с подругами, ходить в кино, как все, просто гулять. Отец был готов на что угодно, лишь бы попасть в кнессет, вот и связался с неправильными людьми, которые пообещали ему золотые горы. Страшно так говорить, но, может быть, в конечном итоге все и к лучшему. Политика – как дьявол: она забирает у человека душу.