В трущобах Индии
Культура и общество / Культура Индии в рассказах / В трущобах Индии
Страница 213

После нескольких минут совещания Барбассон отвечал торжественным голосом:

— По единодушному согласию нашему и по чистой совести человек этот принадлежит вам, Сердар.

— Благодарю, друзья мои, — отвечал Сердар, — это все, чего я хотел от вас. — И, обернувшись к сэру Вильяму Броуну, он сказал ему: — Вы сейчас узнаете мое решение. Я не могу просить вас возвратить мне признание Бюрнса, которое вы, конечно, уничтожили; но я имею право требовать, чтобы вы написали это признание в том виде, как оно было сделано, чтобы не оставалось никакого сомнения в моей невинности и в вашей виновности и чтобы я имел возможность представить его военному суду для отмены приговора, позорящего меня. Только на этом условии и ради жены вашей и детей могу я даровать вам жизнь… Напишите, о чем я вас прошу, — и, когда мы приблизимся к берегу Цейлона, лодка свезет вас на берег.

— Следовательно, — возразил сэр Вильям, — вы хотите отправить к жене моей и моим детям опозоренного мужа и отца? Никогда! Скорее смерть!

— Не выводите меня из терпения, сэр Вильям; бывают минуты, когда человек самый кроткий становится беспощадным, неумолимым… и забывает даже законы человеколюбия.

— Я в вашей власти… мучьте меня, убейте меня, делайте со мной что хотите, мое решение непреложно… Я совершил в молодости преступление, большое преступление, и не отрицаю этого… я горько сожалею об этом и не хочу, сославшись даже на Бюрнса, игравшего главную роль во всем этом деле, умалить значение этого преступления. Но так постыдно отказаться от положения, которое я занимал, потерять чин генерала и место в Палате Лордов, вернуться к жене и детям, чтобы они с презрением встретили меня, — здесь он не мог побороть своего волнения и со слезами, которые вдруг оросили все его лицо, задыхаясь от рыданий, закончил свой монолог, — не могу согласиться, никогда не соглашусь… Вы не знаете, что значит быть отцом, Фредерик де Монморен.

— Бесчестие сына было причиной смерти моего отца, сэр Вильям!

— Не будьте же на меня в претензии, если я хочу умереть, чтобы не опозорить своих детей! Выслушайте меня, и вы не будете настаивать и возьмете мою жизнь, которую я отдаю, чтобы искупить свой грех. Да, я был негодяем, но мне было двадцать лет, мы проиграли огромную сумму, Бюрнс и я; я не хочу, поверьте мне, оскорблять его памяти, уменьшая свою вину против вас, но должен сказать все, как было. Он один взломал шкап в адмиралтействе, он против моего желания согласился на постыдный торг, толкнувший его на преступление; я виновен только в том, что согласился сопровождать его к вам, чтобы разделить с ним плоды его преступления. Вы почти не были знакомы с ним, и посещение его показалось бы вам странным… Это, конечно, не уменьшает вины и преступление не заслуживает извинения, но искупление, которого вы требуете от меня, выше моих сил… Неужели вы думаете, что и я не страдаю? Двадцать лет живу я с этим угрызением совести; я пытался преданностью своей стране, честным исполнением своих обязанностей войти, так сказать, в соглашение со своею совестью, но это не удалось мне… И с тех пор, как вы блуждаете по всему миру, мысли мои, трепещущие, беспокойные, следуют за вами, и я дрожу каждую минуту, что вот наступит час возмездия. Ибо этого часа, часа правосудия Божьего, я жду также двадцать лет, уверенный, что он наступит, роковой, неумолимый! Какая пытка!

Страницы: 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219