Шесть систем индийской философии
Культура и общество / Культура Индии в рассказах / Шесть систем индийской философии
Страница 208

7. Деятельность (воля) – это усилие тела, разумения, действующего через ум (манас), и голоса.

8. Ошибки суть причина действий, а действия приносят плоды, хорошие и дурные[195].

9. Претьябхава – переселение душ.

10. Вознаграждения – результаты, производимые ошибками, в самом общем смысле этого слова, и следующими за ними действиями, так что иногда их объясняют как сознание удовольствия и страдания.

11. Страдание характеризуется огорчением, мучительностью; и так как удовольствие тоже включает страдание, то страдания и удовольствия трактуются под одной рубрикой страдания. Полное освобождение от страдания и удовольствия есть

12) апаварга (конечное блаженство).

Рассмотрев таким образом все, что может быть объектом нашего знания, праманами (мерами знания) и прамеями, перейдем теперь к третьему из шестнадцати предметов.

САНШАЯ (III)

Саншая (сомнение). Оно происходит от признания различных атрибутов, один другому противоположных, в одном и том же объекте, как например, когда мы в отдаленном от нас объекте признаем и свойства человека и свойства столба. Далее определение сомнения указывает, что древние логики Индии много думали о различных причинах сомнения, так что признавали три или даже пять родов его.

ПРАЙОДЖАНА (IV), ДРИШТАНТА (V), СИДДХАНТА (VI)

Все эти разъяснения, так же как и разъяснения, относящиеся к IV) прайоджане – цели и мотиву, V) дриштанте – примеру или известному всем казусу и к VI) сиддханте – положениям, не содержат в себе ничего, что представляло бы какой-либо интерес для историка философии, кроме того разве, что они еще раз с поразительной ясностью доказывают продолжительное и непрерывное изучение логики в древних школах Индии.

АВАЯВЫ (VII), ИЛИ ЧЛЕНЫ СИЛЛОГИЗМА

Гораздо важнее следующий предмет – так называемые члены, то есть члены силлогизма. Нам силлогизм и его строение настолько знакомы, что мы не чувствуем никакого удивления, встречаясь с ним в школах логики в Индии. И тем не менее, если мы не хотим допустить влияния греческой философии на индийскую или, наоборот, индийской на греческую, – влияние, которое ничем не доказано, – то совпадение между ними, несомненно, покажется нам поразительным. Что касается меня лично, то, признаюсь, я не вижу никаких доказательств какого-либо прямого влияния с той или другой стороны, хотя и не отрицаю совершенно его возможности; я продолжаю держаться убеждения, высказанного мною уже давно, что тут мы должны признать существование совпадений в большей степени, чем были склонны допускать наши предшественники. Мы не должны никогда забывать, что возможное в одной стране возможно также и в другой.

В то время когда европейские ученые познакомились впервые с различными системами индийской философии, все, приходившее к нам с Востока, считалось достоянием крайней древности. Существовали смутные предания о древней индийской философии еще до времен Аристотеля. У самого Александра Великого, как утверждают, это представление было глубоко укрепившимся, как мы можем заключить из его желания войти в сношения с гимнософистами Индии.

ИНДИЙСКАЯ И ГРЕЧЕСКАЯ ЛОГИКА

Одним из таких гимнософистов или дигамбаров был, по-видимому, знаменитый Kalanos (Кальяна?), умерший добровольно, сгорев на глазах у македонской армии. Поэтому европейские ученые признавали, будто индусские системы философии, и в частности индусская логика, были древнее греческой и что греки заимствовали первые основания их философии у индусов.

Страницы: 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214