Индия

Что он должен быть дорогим, об этом нам уже говорит ведийская литература. Сложность погребального обычая с подробностью начертана в грихья-сутрах, в которых говорится об участии нескольких жрецов, принесении в жертву животного, разлитии масла по огромному количеству сосудов, сооружении костра; естественно, что поминки, своею сложностью и торжественностью отвечая величию совершаемого акта, должны были стоить очень много. Молитвы, читаемые при обряде, являются наиболее трогательными и вдохновенными по сравнению с остальными гимнами.

Брачный обряд. Брачный обряд и последующие праздники являются также культом, производным от ведийских обычаев, отличающимся и поныне в Индии пышностью и дороговизной. Описание обряда мы находим в большом свадебном гимне X, 85. Не останавливаясь на подробностях, скажем, что в ведах проведены по отношению к браку высокие, а для того времени поразительно высокие идеи. Святость и ненарушимость брака и вытекающих обязанностей, равенство мужа и жены, свобода или право девушки на выбор себе мужа, единоженство. Многие из этих норм на пути многострадальной истории Индии были забыты, отмерли или поблекли,— обстановка в этой стране, ее ранние обитатели и последующие пришельцы в нее, по-видимому, не были на высоте указанных правил; для сохранения «идей» веды оказались бессильными, но обрядовая (показная) сторона, формы по странной игре судьбы сохранились в Индии в значительной неприкосновенности от времен вед, а с ними сохранилась и «расточительность» брачных церемоний. По совершении сговора, ведомого третьим лицом, совершалось благословение родителей, напутствующих дочь, покидающую родительский кров. В благословении следовал ряд пожеланий, из которых одно типично тем, что обнаруживает ясное представление о наследственности; по обычаю высказывается пожелание богатства «сыновьями и добром». Бракосочетание праздновалось в доме родителей невесты, куда жених приходил, сопровождаемый толпой, состоявшей из друзей и родственников. Здесь их угощали мясом коровы, убитой в честь большого торжества. Самый брак заключался в том, что жених брал невесту за правую руку и водил три раза вокруг домашнего очага, слева направо, произнося при этом священные слова. Потом невеста в праздничных одеждах и «помазанная маслом» садилась вместе с супругом в колесницу, украшенную красными цветами и запряженную парою белых быков; сопровождаемые процессией новобрачные отправлялись в ее новый дом.

Как мы видим, брачная церемония была в ведах набросана широкой и расточительной рукой, в каких рамках она и сохранилась в Индии в целости. Ее религиозный колорит не потух и поныне (подчеркивание святости брака, сопоставление бракосочетания с небесным браком Сурьи — девы Солнца — с Сомой), но не этот колорит, как в похоронном обычае, затрагивавшем роковые тайны жизни, дал жизненность и прочность культу. Последний сам по себе слишком широко посягал на интересы земного мира, классовые привилегии, поднимал денежные расчеты, задевал чувства гордости, чванства, боязнь людского суда и т. д.; если ко всему этому он еще обеспечивал за собою религиозные предания как очень подходящую идеологию, то нет ничего мудреного, что обычай сохранил седую старину обряда в текстах, подробностях и пышности с поразительной неприкосновенностью.

Каста. О касте, столь характерном для современной Индии явлении, будет в свое время сказано специально. Сейчас интересно осветить вопрос, как далеко в глубине истории мы застаем этот институт и в какой форме. Принято говорить, что в ведах можно отыскать все, чем живет современная Индия. Это верно, но только относительно. Касты, вернее всего, не было в ведийский период, иначе непременно нашлось бы указание на ее существование, хотя бы косвенное, в «Ригведе», столь верно отражающей черты общественного строя, существовавшего в эпоху составления сборника. Только в одной песне, смысла крайне темного с мистическим оттенком, мы находим указание вроде отдельно брошенной мысли, как бы говорящей о касте. Здесь описывается сотворение мира в виде исполинского жертвоприношения, совершаемого богами. Центральной фигурой и жертвой является первородный великан Пуруша (одно из названий человека). Пуруша, говорится в гимне, «это вселенная, которая была и которая будет», и боги принимаются извлекать из него миры, и животную тварь, и людей. И вот из уст его создан брахман, из рук его — кшатрия, вайшья — из его бедер, и, наконец, шудра родился из его ног. Попытки найти в других местах «Ригведы» намеки на касту приходится считать или ошибками, или натяжками. Но нельзя забывать, что X книга — самая поздняя книга «Ригведы», отличающаяся резкими особенностями языка, духа, миросозерцания среди других книг. Гимн и упоминание о касте могли попасть в книгу с более поздних времен, как отражение позднейшего ведийского или, скорее, брахманского (классического) периода. Зато в независимых частях «Яджурведы» и особенно во многих гимнах «Атхарваведы» мы встречаем более частые и отчетливые упоминания о касте; а в брахманах и в религиозно-законодательных трактатах, например в «Законах Ману», мы находим уже полную (правда, чисто брахманскую) картину состояния и роли касты.