Индия

– Они пристально следят за тем, что делают британцы, и я пришел к заключению, что с тех пор, как война началась, их отношение немного изменилось.

Он, нахмурившись, смотрел в свой стакан.

Лавиния зевнула:

– Я надеюсь, что магазины здесь очень похожи на бомбейские?

Фабиан рассмеялся.

– И это проблема огромной важности, которую ты, без сомнения, быстро исследуешь.

– Почему их позиция должна измениться из‑за далекой отсюда войны? – спросила я.

Фабиан облокотился руками на стол и внимательно посмотрел на меня.

– Компания приносит Индии много добра… так думаем мы. Но для страны не так просто поменять свои обычаи на другие. Даже если изменения в некоторых случаях могут быть и к лучшему, неизбежно некоторое возмущение.

– Здесь несомненно возникает протест, – согласился Дугал.

– И это вас тревожит? – спросила я.

– Не совсем, – ответил Фабиан. – Но я думаю, что мы должны быть начеку.

– Не это ли одна из причин, по которой здесь терпят деспотичное правление Большого Хансама?

– Я вижу, что вы очень быстро схватываете ситуацию.

– О, Друзилла такая умная, – сказала Лавиния. – Гораздо умнее, чем я могла бы быть.

– Ты демонстрируешь определенные успехи, поскольку смогла это понять, – прокомментировал ее брат. – Хотя я должен сказать, что это очевидно.

– Фабиан всегда груб. со мной, – надув губы, сказала Лавиния.

– Дорогая сестра, я правдив. – Он повернулся ко мне. – Все немного изменилось в последние год или два. И я думаю, что это может быть как‑то связано с войной. В газетах были сообщения о страданиях, перенесенных нашими людьми, и о долгой осаде Севастополя. Я чувствую, что некоторые относятся к этому с определенным удовлетворением.

– Но ведь наше благосостояние действительно помогает им.

– Да, но весь народ думает не так логично, как мы с вами. Некоторые, желая досадить другому, причиняют вред себе. Я полагаю, что здесь есть много таких, кто готов поступать именно так… позволить уничтожить свое благосостояние ради того, чтобы увидеть нас униженными.

– Эта позиция выглядит довольно бессмысленной, чтобы придерживаться ее.

– Все мы имеем сильное чувство национальной гордости, – вставил Дугал. – Независимость дорога большинству из нас, и возникает страх потерять ее, даже если ее сохранение означает потерю некоторого комфорта.

– И что явилось бы результатом этого чувства? – спросила я.

– Ничего, что было бы нам неподвластно, – ответил Фабиан. – Но время от времени это проявляется. Как вы видите, Хансам этого дома – человек непомерной гордости.

– Я считаю его довольно забавным, – сказала Лавиния.

– Если вы признаете его главой дома, все будет хорошо, – пояснил Фабиан. – Но я полагаю, что он не тот человек, с которым было бы разумно столкнуться.